[quote="NICK"]Действительно факты очень интересные,но я заметел одну особенность,которая меня вводит в раздумье :?: Монета начала выпускаться с 1763г. так как же она могла быть 1762г. :oops:[/quote] Это Вы о чём?
[quote="Виктор"]Передатировки серебра Екатерины известны, и встречаются. Например, гривенники 1767 года часто встречаются с перегравировкой последней цифры из 4-ки. Т.е. тоже с использованием штемпеля 3-летней давности.[/quote] Пробный 15-копеечник 1763 тоже чеканен штемпелем другой пробной монеты 15-копеечника Лизы 1760г и тоже интервал в три года , повторюсь : "лично я не встречал и литературе читать не доводилось"-это я о третьей цифре в 20-ке NICKа , если у кого есть примеры или ссылки поделитесь.
2 Zergus Передатировка известна и в катином золоте, здесь речь идёт о третьей цифре и она нам говорит что "нулёвый" не изношенный штемпель лежал без работы минимум три года!
Это называется " передатировка" , в меди во времена Екатер.втор. это встречается сплошь и рядом, а в серебре намного реже, хотя третья цифра редка и в меди, а в серебре Кати лично я не встречал и литературе читать не доводилось, у Вас очень красивый и интересный экземпляр и Б в дворе завалена.
Очень жаль когда уходят такие люди, соболезную родным и близким. Каталоги Юсупова мне нравится, как по содержанию так и по оформлению и с удовольствием ими пользуюсь, знаю что Бату Садреевич работал над третим томом по 19 веку, будет ли закончена эта работа после смерти автора?
[quote="IgorS"]Прочитав, я уже начинаю комплексовать. Заранее примите извинения за мои будущие посты. :oops:[/quote] Я давно в комплексах, через майл проверяю :oops:
КИР БУЛЫЧЕВ ДЕЛО НУМИЗМАТОВ (Главы из книги «Как стать фантастом»)
... Началось все в декабре 1969 года.
Я помню, что в подвале на Пресне, где собирались тогда нумизматы, мне сказали, что арестован Буторов — реставратор Исторического музея. Я с ним приятельствовал, незадолго перед этим он командовал странной экспедицией, в которую пригласил меня: экспедиция собирала в Ярославской области по деревням предметы дореволюционного быта для создания в Шушенском — месте первой ссылки Ленина — музея той эпохи. То есть там решено было воссоздать всю деревню, какой она была на рубеже века.
Мы славно покатались две недели по умирающим деревням Ярославщины, покупая или получая в подарок от местных бабушек иконы, жестяные банки, бутылки из-под шустовского коньяка и прочие чудом уцелевшие вещи.
За что арестовали Буторова, я никак не мог понять. Он не был крупным коллекционером и вроде бы ни в чем предосудительном не был замечен.
А следующие дни принесли целую гроздь сенсаций.
В Москве начались аресты среди коллекционеров, арестовывали их в Киеве (особенно энергично) и других городах. Кроме, как говорили, Ленинграда. Мне приходилось слышать, что партийным вождем Ленинграда в то время был некий Толстиков, а его референт собирал марки. И когда из прокуратуры пришел список коллекционеров, которых следует арестовать, референт принес шефу письмо с отрицательным комментарием. Вот и остались ленинградские коллекционеры на свободе.
А началось все, как мне известно, с Киева, где городская прокуратура арестовала какого-то человека, у которого нашли много монгольских тугриков. Ими он торговал среди коллекционеров. Продавца арестовали, а в записной книжке нашли телефоны и адреса покупателей.
И вот тогда в сознании городского прокурора родилась светлая идея.
В апреле наступающего 1970 года состоится великий праздник — столетие со дня рождения Ленина. Все делают Ленину и его партии подарки, а киевская прокуратура еще не сделала. А вот мы организуем большое дело с конфискациями. Ведь всем ясно, что все коллекционеры, особенно нумизматы — это подлые накопители ценностей. Отнимем ценности, Родина будет благодарна.
Статья, как у нас бывает, сразу нашлась. Если не ошибаюсь, ее номер был — 78. Она гласила, что любые сделки с драгоценными металлами и изделиями из них, заключенные помимо государственного банка, являются преступными и караются заключением на срок до восьми лет.
Статья эта и соответствующий указ от 1937 года употреблялись редко. Ведь если ее принимать всерьез, то любая покупка серебряной ложечки становится преступлением. Зато если подходило время и нужда в ней, то статья «просыпалась» и била по своим жертвам.
Киевский прокурор арестовал две дюжины коллекционеров по записной книжке торговца тугриками, и их тут же начали интенсивно допрашивать. Ведь к концу 60-х годов наша страна была почти правовым и почти демократическим государством. Следовательно, держать без предъявления обвинения можно было лишь трое суток.
И вот людей разного возраста, никогда не сталкивавшихся с уголовным миром и полагавших, что занимаются благородным делом, кинули в тюрьму и начали беспрерывно допрашивать. Им говорили: «Расскажите все, что знаете о своих товарищах-нумизматах, когда, что покупали, меняли, продавали. А потом мы отпустим вас домой к маме, жене или внучке».
И люди трое суток выкладывали все, что помнили о своих нумизматических пристрастиях. Через три дня набралось достаточно компрометирующих данных, чтобы в соответствии с 78 статьей всех их оставить в тюрьме.
А сеть расширялась.
И наступил через несколько дней момент, когда в нее попал и я.
Произошло это потому, что, когда арестованных спрашивали: «С кем вы знакомы?», они в один голос называли мое имя — они полагали, что я — ученый, писатель, должен быть в глазах следствия хорошим человеком и знакомство со мной послужит им на пользу.
Так что дня через четыре у следствия были основания полагать, что я и есть та страшная фигура, что руководит всем преступным миром «нумизматов».
Я был у мамы, когда поздно вечером мне позвонила жена и сказала:
— Я думаю, что к тебе пришли. Несколько раз звонили в дверь и спрашивали, дома ли ты. Я не стала открывать.
К тому моменту я был более-менее готов к визитерам. Ведь все мои нумизматические друзья уже были арестованы, и наивно было бы полагать, что меня пожалеют.
Для того, чтобы уменьшить свою будущую вину, я провел у себя тщательный обыск. Но искал я не монеты, а запрещенную литературу, а также собственные антипартийные опусы.
Когда я поднялся на лифте к себе на девятый этаж, то увидел пролетом выше три черных силуэта на фоне окна.
Они спустились со мной и вошли в квартиру.
Они провели у меня весь вечер и часть ночи, играя, как положено, различные роли: грубый следователь, простой рабочий парень и сочувствующий интеллигент.
Найти ничего интересного им не удалось: я собирал в то время настольные памятные русские медали, но они были бронзовыми, и статья ко мне не подходила. А так как они мне дали некоторое время, чтобы подготовиться, то и признаваться в «сделках с изделиями из серебра и золота» я не стал.
С тех пор меня стали таскать на допросы по поводу всех, кто упомянул меня в качестве друга или знакомого. Допросы были разными, порой до двенадцати часов подряд. Делом занимались и Прокуратура, и Министерство внутренних дел, и Безопасность. Они все соревновались в том, кто лучше сделает подарок Ленину к апрелю 1970 года.
Господи, какие это были серые люди! Помню главного следователя, который упорно произносил слово «мумизматика», так и не научился до конца следствия.
Следователи сами пугали друг друга масштабами дела, а оно рассыпалось, несмотря на признания всех обвиняемых.
Тем временем Общество филателистов, в которое входили тогда нумизматические клубы, в лице его председателя, знаменитого полярника Кренкеля, вывесило на всех клубах такое объявление:
«В то время как филателия воспитывает в молодежи патриотические чувства, нумизматика учит ретроспективному взгляду на историю. Для того, чтоб уберечь молодежь от вредного влияния нумизматики, все клубы в СССР закрываются, и занятие нумизматикой считается предосудительным».
Затем родилась идея расплавить на серебро все конфискованные коллекции в стране. А коллекции были неплохие, лучшие коллекции. И серебро по весу сдать государству.
К счастью, в то время в это дело вмешался Исторический музей, и его сотрудники смогли убедить следствие, что монеты и медали больше стоят целыми, чем расплавленными.
Наконец через полгода или чуть больше состоялся первый из судов в Москве. Помню, что на нем судили Буторова и моего друга Юрия Митина. У меня сохранился обвинительный приговор по его делу. В приговоре 62 пункта такого рода: «Такого-то числа преступно купил медаль», «Такого-то числа преступно обменял монету на монету», и так далее...
По сумме этих преступлений Митин получил пять лет тюрьмы и лагерей. Остальные — не меньше.
А тем временем началось какое-то шевеление. Появилась, помню, статья в либеральной «Литературной газете», которая называлась «Дело нумизматов», в которой впервые открыто рассказывалось о произволе и беззаконии под видом закона. Благо юбилей Ленина миновал и обошелся без великого подарка.
Появилась публикация даже в «Нью-Йорк Таймс» о запрете нумизматики в СССР, что подавалось там как анекдот.
Так что когда начался второй суд над остальными московскими нумизматами, произошли перемены. Оказалось, что киевский прокурор проворовался и его посадили самого, отстранили следователей и послали на процесс нового прокурора.
Процесс прошел куда более мягко, чем первый. Подсудимым в основном дали те сроки заключения, которые они уже отсидели в тюрьме. Ведь в нашей стране никто не может попасть в тюрьму безвинно. И если ты все же угодил в тюрьму, то можешь быть уверен, что суд тебя осудит как минимум на время отсидки.
В этом отношении характерна судьба моего друга Митина.
Как я говорил, ему дали пять лет лагерей. Затем, когда все дела пересматривали, ему уменьшили срок, полагая, что он уже отсидел три года. И приговорили его повторно к трем годам. А когда письмо об этом достигло лагеря, оказалось, что Митин просидел уже три с половиной года.
Ах, как мы этого не любим!
Тогда Митина вызвал к себе начальник лагеря и сказал:
— Тут накладка произошла, ты у нас лишних полгода просидел. Так что я тебе в качестве компенсации даю чистый паспорт, а ты уж, будь любезен, молчи, никому ни слова!
Чем дорог советскому человеку «чистый паспорт»?
Дело в том, что если ты сидел по плохой статье (а валютная входила в их число), то по возвращении из лагеря ты не имел права жить в крупных городах. А тут — поезжай домой всего-навсего за лишние полгода несвободы!
Правда, потом уж Митин так и не сумел устроиться в Москве по специальности. Он закончил в свое время философский факультет университета и Историко-архивный институт. А в течение двадцати лет после лагеря до пенсии он работал электриком — нельзя же подпускать к чистым занятиям такого страшного преступника!
Из жертв тех лет я помню человека, который сошел с ума, еще одного, который умер в тюрьме. Остальные выжили, но так как никто не признал процесс антизаконным, никому не возвратили конфискованные коллекции.
В лучшем случае они осели в запасниках музеев, в худшем были разворованы. Я помню, когда ходил на допросы, как милиционеры и следователи растаскивали блестящие «штучки».
Мне, кстати, взятые на время ордена и медали, которые я получил от обвиняемых, так и не возвратили.
Сейчас, как вы отлично знаете, в России существует нумизматическое общество, но это ничего не означает. Время от времени милиция совершает набеги на клубы коллекционеров. У нас «был бы человек — статья всегда найдется!». И арестовывают людей за собирание советских наград, за собирание фашистских наград (почему-то они у нас приравнены) и еще за все, что не понравится милиции.
А если завтра надо будет устроить большой процесс и закрыть клубы нумизматов, это будет сделано в одночасье. Тогда, если останусь жив, напишу об этом отдельно.
Нет, вот ведь люди :wink: неужели я такой страшный :roll: я тебя что последний раз так сильно испугал?[/quote] А то, до сих пор как вспомню так всдрогну, холодный пот прошибает и нервно портмане нащупываю.
[quote="Кузьмин"]Найден на чердаке дома. Серебро, на каждом звене 84-я проба, плюс 875-я проба сделанная в Советское время.[/quote] Ты правду пиши! Не найден, а забран у местного жителя, который в страхе прятался от тебя на чердаке.
[quote="Кузьмин"][quote="kazbek"] Дело в том, что после раскатки полос для вырубки монтных лружков, внутри монетного кружка остались пустоты(вследствии плохой выплавки лигатуры).[/quote]
:shock: это где вы такое вычитали :?:[/quote] Именно в этом kazbek прав.
Есть ещё и белые, но они страшнее чёрных, заманивают в свои сети доверчивых нумизматов своим дружелюбием, а потом бац, бац и у носи готовенького, после этого у нумизматов не только монеты исчезают, а что самое страшное " вера в человечество" пропадает.
Поздравляю, с хорошим приобретением и с приятным бонусом, подборка самого А.В. Орешникова создателя и неизменного руководителя Московского нумизматического общества.
[quote="Тимофей"]А купить то что на картинке можно?[/quote] Они всплыли года два назад, был грамотный развод: на общество пришёл дедушка не из местных, глядя на него хотелось упасть ему на грудь и рыдать и не было больше счастья чем в ответ увидеть тёплый взляд добрых искренних глаз из под лохматых бровей старого коллектора который отдаёт то что нажито непосильным трудом, то есть кольцевички хорошего качества, их оптом по 70 американских рублей не веря в своё везенье скупил один резвый счастливчик, через час он вытерая пену у рта и скрепя зубами продавал их по 500руб., тогда я и прикупил парочку, сегодня позвонил ему и спросил: " Осталось у тебя кольцевички дивной работы?" в ответ услышал: " Зачем ты так?" видать посыпал я соль на старую рану.
5 копеек 1806 и 1807гг, Оцените монетки - кольцевички
[quote="тим"][quote="Марк70"][quote="тим"]Это фуфела.[/quote] ну и почему, если не секрет? :D[/quote] Потому что:[/quote] Не могу прикрепить сканы, вопросы отпадут сами собой.
