Изменения оформления денег Дмитрия Донского в связи с метрологией монетного чекана. Колызин А.М.

В поддержку своей атрибуции этих монет, как суздальско-нижегородских Г.А.Федоров-Давыдов приводил следующие аргументы. Во-первых, эти монеты по манере исполнения надписей не похожи на другие деньги центров великокняжеской чеканки того времени: их отличает отсутствие лигатур в надписях, которые присущи московским монетам.[8] Во-вторых, на них   присутствуют   сюжеты, свойственные удельной чеканке (воин, кентавр, четвероногое существо), и отсутствует характерное для Москвы изображение ездеца.[9] В-третьих, что большинство этих монет найдено в Суздальско-Нижегородских землях.[10] В-четвертых, то, что среди этих денег ни разу не встречены такие, где бы было помещено имя (или хотя бы часть имени) правителя после титула “великий князь”, что объяснялось, как считал историк, политическими соображениями.[11]

Однако аргументы, приводимые Германом Алексеевичем Федоровым-Давыдовым кажутся   недостаточно убедительными.

Что касается лигатур, то их отсутствие еще не аргумент, так как почти все известные по публикациям ранние анонимные великокняжеские московские монеты с изображением воина в профиль не имеют лигатур и присутствие или отсутствие последних может говорить только о наличии нескольких резчиков монетных штемпелей, работающих в одном центре чеканки (и, может быть, даже одновременно) каждому из которых был присущ свой индивидуальный почерк и манера воспроизведения надписей на монетах.

Что касается помещаемых сюжетов, то, как известно, воин в профиль с оружием в руках - это довольно распространенный сюжет именно в Московском княжестве в 80-е годы XIV в.       Он встречается как на деньгах Дмитрия Донского, так и на деньгах Владимира Андреевича Серпуховского, совладельца Москвы. Кроме того, изображение в поле монет звездочек и точек - характерная черта именно московской чеканки времени Дмитрия Донского. Эти второстепенные элементы штемпельных композиций встречаются на многих его деньгах, особенно на последних именных - с ордынской оборотной стороной и изображением петуха. Изображение же кентавра присутствует на большей части монет Владимира Андреевича Серпуховского. В то же время ездец отсутствует на деньгах     указанных князей и появляется только в княжение Василия Дмитриевича, то есть не ранее 1389 г.

Изображение святого Иоанна Крестителя - патрона Ивана Калиты, вероятно, могло быть в 80-х годах ХIV в. только на монетах Московского княжества и, как отмечал исследователь, “использовалось для обозначения имени Ивана как символа единства потомков Калиты”. [12]

По поводу находки значительного количества этих монет в пределах Суздальско-Нижегородского княжества, Г.А.Федоров-Давыдов   в   книге   "Монеты Московской Руси" отмечал, что сравнительная   легкость    проникновения    московских    и суздальско-нижегородских денег из       Московского   княжества   в Нижегородские       земли   и   обратно   делает    ненадежным определение    места    чеканки    монет    по    месту    их находки.[13] Важно, что   доля этих “спорных” монет по отношению, с одной стороны, к “чисто” московским, с другой - к нижегородским в кладах, сокрытых как на западе Московского княжества, так и на востоке Нижегородского княжества (в Дроздовском и Саранском кладах), одна и та же.

И, наконец, последний довод исследователя о том, что на указанных деньгах после титула “великий князь” отсутствует имя или часть имени, также может быть опровергнут. В составе Саранского клада имеются три монеты, отчеканенные штемпелем лицевой стороны с изображением кентавра. На фотоснимке одной из монет, помещенном в конце книги, видно, что в круговой легенде после титула “князя великого” стоит буква “Д”. (Илл. 4)

Одним из князей, чье имя начиналось на букву “Д” и от имени которого чеканились монеты на рубеже ХIV-ХV вв., был Даниил Борисович Суздальско-Нижегородский. Но на его деньгах отсутствует титул “великий”. К тому же они по внешнему виду и по манере исполнения надписей явно уступают рассматриваемым деньгам, что исключает Даниила Борисовича из возможных претендентов на чеканку этих монет.

Другой же князь, чье имя начиналось на букву “Д” и который чеканил монеты в конце ХIV в., был великий князь московский и владимирский Дмитрий Иванович Донской. Косвенным подтверждением чеканки рассматриваемых здесь “спорных” денег Дмитрием Донским может служить одна из ранних московских монет ХIV в. с изображением воина в профиль, где также после титула “великий” стоит буква “Д”.[14] Надо отметить, что и на актовых печатях Дмитрия Донского встречается сокращение имени до одной буквы. Так, на печатях с изображением святого Дмитрия Солунского   справа от   изображения помещена буква “Д”, указывающая на имя святого и воспроизведенная точно так же, как и на монете из Саранского клада.[15]

Обратимся к историческим фактам.

В 1383 г. Дмитрий Донской не может выплатить за своего старшего сына Василия восемь тысяч рублей, которые требует за   него Тохтамыш.[16] Для сравнения скажем, что в конце XIV в. великий князь      московский   платил   со своих   земель дань   Орде   5320 рублей   в год.[17] В конце 1385 г. Василию удается спастись бегством из плена.[18] В 1386 г. Дмитрий Донской предпринимает поход на Новгород, в результате чего получает с города восемь тысяч рублей.[19] Это значительное количество серебра вполне могло пойти на увеличение размеров собственной чеканки.

Можно предположить, что по возвращении из Орды наследника великого князя - Василия - Дмитрий Донской, зная, что теперь его старший сын вне опасности, и получив значительную    контрибуцию    с    Новгорода,   осуществляет определенные мероприятия в денежном деле, а именно проводит денежную   реформу. В результате этой реформы происходит снижение веса монет и коренное изменение в   оформлении монетного   типа - отказ от арабской надписи, восхваляющей золотоордынского хана, на реверсе московских денег. А для увеличения объема чеканки и создания дополнительных монетных штемпелей могли быть привлечены мастера "со стороны", например суздальско-нижегородские или собственные подмастерья. Этим видимо и объясняется не столь высокохудожественный уровень рассматриваемых монет.

На основании вышеизложенного я считаю, что значительная часть анонимных великокняжеских монет, отнесенных Г.А.Федоровым-Давыдовым   к   чекану Нижнего Новгорода под властью Москвы, была чеканена при Дмитрии Донском в последние годы его жизни, то есть с 1386 г. по 1389 г. По-видимому, анонимность данных монет объясняется следующим: повысив статус чеканки реверса на своих деньгах, то есть   введя   “чисто русские” оборотные стороны, Дмитрию пришлось   одновременно   с этим несколько понизить статус чеканки аверса - отказаться от помещения своего имени на лицевых сторонах денег и помещать только титул.

Вполне возможно, что чеканка указанных денег могла продолжаться и в самом начале княжения Василия Дмитриевича, до получения им ярлыка на великое княжение Владимирское. И только после получения ярлыка на великое княжение Владимирское Василий решается помещать свое имя на монетах. Но начав помещать свое имя на лицевой стороне денег, Василию пришлось одновременно с этим помещать имя своего суверена хана Тохтамыша на другой стороне монет. Таким образом увеличение ранга   чеканки   аверса   повлекло соответственно снижение ранга чеканки реверса - то есть произошел возврат к ордынским элементам оформления оборотных сторон московских денег.

Монетный чекан при Дмитрии Донском отражал политическую ситуацию того времени помещаемыми на деньгах изображениями, надписями, различными деталями оформления монетного поля. Смена типов почти всегда находилась в тесной связи с метрологическими изменениями. Изучение раннего этапа чеканки Великого княжества Московского важно для понимания определенных моментов в истории периода русского феодализма.

Медаль МНО посвященная началу чеканки монет в Москве при Дмитрии Донском в 1381 г.

____________________

[1] Гайдуков П.Г., Гришин И.В. надчеканки на деньгах Дмитрия Ивановича Донского // Нумизматические чтения 2011 г. М., ГИМ., 2011. С.57.

[2] Гайдуков П.Г., Гришин И.В. Именные денги великого князя Дмитрия Ивановича Донского // Великий Новгород и средневековая Русь. М., 2009. С.332, 335.

[3] Там же. С.335, 337.

[4] Колызин А.М. Торговля древней Москвы (XII - середина XV в.). М.. 2001. С. 141, 149.

[5] Колызин А.М. О весовых нормах монет, рубле слитке и счетном рубле Великого княжества Московского последней четсерти XIV - первой половины XV века // Нумизматический сборник ГИМ. Ч. 13. М., 1998. С. 54; Он же. Торговля древней Москвы (XII - середина XV в.). М.. 2001. С. 145-148.

[6] Там же. С. 136-145.

[7] Надо отметить, что именные монеты Дмитрия Донского не имеют ярко выраженного весового максимума и показывают примерно равномерное распределение в довольно широком   весовом диапазоне.

[8] Федоров-Давыдов Г.А. Монеты Московской Руси. М.,1981. С.123.

[9] Там же.

[10] Там же. С.122.

[11] Там же. С.119, 124.

[12] Там же. С.125.

[13] Там же. С.25. Прим.25.

[14] Орешников А.В. Русские монеты до 1547 г. М., 1896. N 904.

[15] Янин В.Л. Актовые печати древней Руси Х-XV вв. М., Т.II. 1970. С.29.

[16] Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т. IV. М., 1988. С.263, 281.

[17] Каштанов С.М. Финансы средневековой Руси. М., 1988. С.7.

[18] Соловьев С.М. Указ. соч. С.281.

[19] Там же. С.287.

Автор: Александр Михайлович Колызин, к.и.н., ведущий научный сотрудник отдела нумизматики и археологии Музеев Московского Кремля, Почетный член Московского нумизматического общества, Заместитель Председателя Правления МНО.