Интересная статья, относящаяся к данной монетке Володихин Д.М. Феодосийский монетный двор как инструмент идеологической борьбы за Крым в 1780-х годах // Андреевские научные чтения. Сборник статей к 290-летию со дня рождения императрицы Екатерины II / ред.-сост. М. М. Тренихин. — М. : ГМЗ «Царицыно», 2021. С. 173–180.
До реформы монетный двор в Бахчисарае чеканил ровно то же, что выпускалось и при прежних ханах: это были в основном бешлыки, которые даже биллонными назвать сложно: 005-я проба серебра предполагает, что монета почти полностью медная и лишь слегка «отбелена». Бешлыки — корявые, неправильной формы, самого скверного качества чеканки.
Шахин-Гирей начинает чеканить, во-первых, бешлыки и онлыки (вдвое более крупный номинал) правильной круглой формы. Кроме того, он выпускает несколько крупных серебряных номиналов, которые в русской литературе условно именуются «полтина» (куруш, пиастр) и «рубль» (альтмышлык). Помимо этого, Шахин-Гирей велит чеканить крупную медную монету, именуемую в русской традиции очень условно «полполушки» (мангир), «полушка», «деньга», «пятак» и «десятикопеечник». Притом на новом монетном дворе в Каффе изготавливались как раз наиболее крупные по весу и размеру номиналы: пятаки (кырмызы), десятикопеечники (чхали), полтины и рубли.
Все эти монеты имеют европейское качество изготовления: оборудование специально для монетной реформы хана было вывезено из Варшавы, к делу чеканки обновленной монеты был приставлен немецкий специалист Якоб Рейхель-старший, обязательным стало гурчение монеты и тщательная работа с матрицами. Здесь, допустим, всё понятно: Шахин Гирей неоднократно высказывал желание европеизировать Крымское ханство, и не только монету, но и армию, систему управления, законодательство. Крупная медная и крупная серебряная монеты как раз и являлись уделом монетных дворов Европы и России. Крым никогда не изготавливал ничего подобного — во всяком случае, при Гиреях, то есть с XV столетия. Последний раз крупную медь здесь производили в эпоху господства Константинопольской империи — тяжёлые фоллисы XI столетия. Естественно, татарский «европеизатор» выпуск крупных номиналов превратил в своего рода демонстрацию для подданных: вот каким путём мы будем двигаться.
Однако вся монета Шахин Гирея оформлена в азиатском стиле: арабской вязью, изображениями тамги Гиреев и тугры. Для турок и татар она вполне читаема, ясна без подсказок, хотя и необычна. Для русских и европейцев — нет.
По мнению ряда специалистов, медь и серебро Шахин Гирея были более или менее комплементарны российской денежной системе. То есть последний хан, вполне сознавая свою роль, а именно роль главы российского протектората, который занимает место правителя только по той причине, что его подпирают русские штыки и сабли и самостоятельно он не смог бы удержаться у власти ни при каких обстоятельствах, вроде бы ищет способы показать Санкт-Петербургу, что его монета — один из инструментов сближения с Российской империей.
До какой степени это верно? Думается, стоило бы крепко усомниться в этом тезисе. Перевод ханской монеты в русские термины — работа самих русских; при дворе Шахин Гирея подобного рода «систему перевода» никто не разрабатывал. По множеству позиций реформированная монетная система Крымского ханства близка к турецкой; а вот в российскую она по целому ряду элементов не вписывается.
Во-первых, в России не было номинала, равного половине полушки. Во-вторых, самые крупные медные и серебряные номиналы Шахин-Гирея — кырмыз, чхаль, куруш и альтмышлык — очень трудно, лишь с большой натяжкой переводятся в русские номиналы. Это относится как к нормативному весу монет, так и к их пробе.
В особенности разница велика, если сличать крупные медные монеты. У Российской империи имелось в те годы два стандарта для выпуска медной монеты: общегосударственный и региональный сибирский (сибирская монета заметно легче). Так вот чхаль не соответствует ни по каким параметрам ни 10 копейкам, ни 7 (как считают некоторые специалисты) в обоих стандартах. Соответствие достигается лишь на уровне 6,25 копейки общегосударственного стандарта, что для России — немыслимый номинал, каковой можно выразить на практике, используя не менее трёх разных монет: пятак, копейку и полушку. А кырмыз гуляет по весу в широчайших пределах, и «привязать» его к номиналу в российские 5 копеек можно лишь очень условно.
Между 1781 и 1783 годами крупного серебра в Каффе-Феодосии было выпущено ничтожно мало. В этой сфере монетного производства у Шахин-Гирея не получилось ничего, кроме «любимой ханской игрушки». Крупной меди — относительно немного (хотя и на порядок больше, чем крупного серебра). Польза изготовления этих весьма непривычных для местного населения, дорогостоящих в производстве монет для крымской экономики, мягко говоря, спорна. А для правительства Екатерины II реформа Шахин-Гирея вряд ли явила сколько-нибудь очевидные образы истинной «комплементарности». Так что, по-видимому, со стороны хана речь шла не о попытке нечто позитивное, союзническое показать России, и вовсе не о попытке оздоровить крымское денежное хозяйство. Можно предположить, что для Шахин-Гирея новая монета стала способом заявить «декларацию о намерениях» и продемонстрировать собственные возможности (в крайне сложных, кстати, финансовых условиях). Выпуская крупные номиналы, хан как бы заявлял: Крым европеизируется; Крым – великая самостоятельная держава, он богат, он процветает, он может себе позволить ошеломляюще дорогую монету, его будущее лучезарно; крымский хан способен обеспечить производство монет не хуже, чем в Турции (куруш, альтмышлык), таких же, как в России (кырмыз), и даже лучше, чем в России (чхаль). Эмиссия громадных чхалей должна трактоваться как своего рода «знай наших» и «то ли ещё будет». Чхаль весит в среднем около 80 граммов, но есть отдельные экземпляры, «вытягивающие» 86 и даже 87 граммов. В сущности, это монета-монстр. А Российская империя не изготавливала на тот момент ничего тяжелее сибирского десятикопеечника (в среднем около 66 граммов). Таким образом, правитель малого государства с гордостью предъявлял подданным монету, гораздо более крупную и тяжёлую, нежели самые крупные и тяжёлые монеты великой державы… контролирующей его собственную страну.
Таким образом, в действиях Шахин-Гирея можно предполагать больше политики, нежели экономики. Стоит отметить и подчеркнуть: в условиях, когда безопасность Шахин-Гирея и сама власть его гарантировались большей частью русской армией и русским флотом, подобные эскапады явственно отдавали авантюризмом. И в конечном счёте отнюдь не помогли хану удержаться на престоле.